Недавно Свято-Николаевскому приходу в Тавде исполнилось 20 лет. Говорят, что Бог не в бревнах, а в ребрах. Люди — вот основа любого прихода.C одной из старейших прихожанок — Евдокией Яковлевной Самсоненко — побеседовал корреспондент газеты «Тавда Православная».
Евдокии Яковлевне 84 года, но несмотря на возраст она ходит в храм и в большие церковные праздники, и в воскресные дни. Слова преподобного Серафима Саровского «стяжи дух мирен, и тогда тысячи вокруг тебя спасутся» без преувеличения можно отнести и к ней: именно на таких незаметных молитвенниках стояла и стоять будет земля русская.
О детстве, юности, о том, как пришла к вере и как помогала в восстановлении храмов, рассказывает сама Евдокия Яковлевна.
О родителях, детстве, юности
— Маму мою украл мой отец Матыков Иаков Иуданович. Он ее любил и увез в Янычково именно в тот день, когда ее сватал другой. Маму хотели выдать замуж, но тот, другой, ей не нравился. Папа приехал в деревню Герасимовку, завернул маму в тулуп и увез к себе. А раз она ночевала не дома, то наутро, когда мама вернулась обратно, мой дед ее выгнал со словами: «Где была, туда и иди!» Строгие законы тогда были…
У папы в деревне Янычково уже был красивый двухэтажный дом, он сам его построил. Руки у отца были золотые, он абсолютно все умел делать. Так мама осталась с ним и родила 12 детей: я была десятой.
Хоть деревня была хорошая, богатая, но доктора не было — лечили бабки. Не все дети выжили. Может быть, в утешение родителям после умершей по болезни маленькой Дуси 14 марта 1931 года родилась я, и назвали меня в честь святой Евдокии. (Сегодня Евдокия Яковлевна осталась вдвоем с сестрой Анной, которая ненамного ее старше. — прим. автора).
Родители жили в любви и согласии, нас учили быть честными. Когда пошла еще одна волна раскулачивания крестьян, уже в 1930-е годы, в наш район привозили кубанцев. Их увозили в лес — там они все у костров и сидели, многие погибали. Когда отец работал в колхозе, ему сказали: «Вези, Яков Иуданович, ещё одну семью и оставь их под сосной». А семья Пановых была из семи человек: отец, мать да пятеро ребятишек. Старший-то уже выучился, он был учителем, а самой маленькой девочке было всего два годика. И вот на колхозном коне Игреньке папа их привез под сосны, а они там взялись за головы да как заревели по-волчьи… А папа-то у меня вогулец был, выругался он, да и говорит: «Садитесь обратно в сани». А когда домой вернулись, сказал маме: «Танька, отныне и до века, что мы будем есть, то и они».
Папу за непослушание из колхоза взяли, да и выгнали. А он и бочки делал, и рыбачил — все умел. Рыбы много было – тем семью и кормил. Когда папа умер (мне было семь лет) пришла к нам беда. Начался голод. Вот тогда Пановы (к тому времени они вступили в колхоз, отстроились) и начали нам помогать. А у нас ни обуви не было, ни одёжки… Вскоре началась война, мне как раз исполнилось десять лет, и пришлось идти работать. В колхозе работала и на быках, и на лошади — силос, снопы возила. На сенокосе помогала.
Пережили войну. Когда мне исполнилось шестнадцать лет, мой дядя мне говорит: «Давай, племянница, иди-ка ты на рыбалку». И вот стала я рыбаком на большущем озере Янычково. Много тогда там было всякой рыбы. Была у нас бригада из двенадцати человек. Ловили рыбу неводом. Деньги нам тогда не платили, а выдавали пайки. Мама меняла рыбу на овес, потом кисель нам из него варила. Так и выжили…
Переехать в Тавду меня позвала кума. Она все к нам за рыбой с сыном приезжала. Но не сразу меня с работы отпустили. Парень, который меня любил, уговорил своего брата, чтоб он вместо меня устроился, вот тогда только меня и отпустили в город. Как устроилась я в 18 лет на Тавдинский лесокомбинат, так до пенсии там и проработала.
Дорога к храму
— Я не скажу, что мама у меня была сильно верующая. Не помню, чтобы она меня когда-то благословила или сказала слово «Бог». Не было этого…
В храм я пришла в 45 лет… Пришла со скорбью. У меня случилась страшная беда: моя дочка, красавица Ирина, умерла в родах вместе с моим внуком. Белый свет мне тогда стал не мил. Я не хотела жить. Вот тогда мне сильно помогла Наталья Степановна Крысякова. Пятый год нет её с нами, Царствие ей Небесное. Она была сестрой милосердия и до последнего дня ходила в районную больницу — помазывала больных елеем и кропила святой водой, приглашала по их просьбе батюшек для исповеди и причастия.
Мы с Натальей Степановной смолоду были знакомы. Я, как приехала в город, жила с ней в одном домике по ул. Сталина. Вместе девочек и родили, и растили. Всегда выручали друг друга. Ирина у меня с 1955 года, а не стало ее в 1976-м… Не было сил у меня пережить такое горе. И вот Наталья Степановна меня уговорила — стали мы с ней по субботам ездить в старинный ирбитский храм, расположенный на территории кладбища. Там я и покрестилась.
У Натальи и мама была верующая, и сама Наталья веровала. Она говорила: «Я не дам тебе умереть». И не дала. Прихожу я на исповедь к священнику, а он мне говорит: «А ты знаешь, что тебя ждёт, если ты руки на себя наложишь? У тебя ещё сын… Какая же ты мать?» Батюшка сильно меня тогда ругал. А потом я и сама одумалась: на душе-то после служб становилось легче…
Труды во славу Божию
Село Кошуки, храм во имя Прокопия Устюжского
— В самом начале 1990-х в селе Кошуки начали восстанавливать храм. Лидия Яковлевна Баева с Натальей Степановной Крысяковой были первые заводилы, они и меня уговорили помогать. А ведь от храма-то только одни стены остались. Горы земли мы из него вытаскивали, все расчищали. Много нас тогда было, и старше нас женщины работали. А еще мы втроем ходили по деревням и просили пожертвования на возведение храма. Люди жертвовали. Курировал строительство храма батюшка Владимир Зязев, он теперь митрофорный протоиерей в Екатеринбурге.
Для постоянного служения в Кошукском храме нужен был батюшка, и меня с Лидией Яковлевной (Наталья на тот момент уезжала к дочери) отправили на конференцию в Свердловск. Тогда епископ Мелхиседек в области был.
Отец Владимир нам сказал: «Я вам покажу вашего батюшку, а вы уж сами его уговаривайте». Лидия Яковлевна (она грамотная, хорошо говорит, не то что я с четырьмя классами) стала звать отца Владимира Панова служить в новый храм: «Помогите нам, батюшка, служить некому». И он после нашего упорного натиска согласился: «Ну, ладно, я поговорю с отцом Владимиром». А отец Владимир Зязев после сказал нам: «Девки, отвоевали вы отца Владимира». И вот отслужил отец Владимир первую литургию в холодном храме. А мы на клиросе пели, голоса-то у нас были хорошие…
Поселок Фабрика, храм во имя Иакова Исповедника
— Потом слышим, что в поселке Фабрика казаки во главе с атаманом Петром Фроловым начали восстанавливать храм. Это было в конце 1990-х. Наталья мне говорит: «Евдокия, опять нам с тобой работа предстоит». В этом храме, когда его закрыли, и школа была, и клуб. Работы нам было много: таскали опил, кирпичи, помогали «от» и «до». Уедем туда с утра, а вечером – домой. Я хоть и на пенсии была, но работала еще в городе. А в поселке Фабрика раньше был кирпичный завод, вот мы остатки кирпичей для храма и натаскали. С лесокомбината сколько досок перевезли!..
Я ведь раньше работала председателем цехового комитета. У меня много благодарностей и восемь медалей за работу машинистом башенного крана. Так что люди знали меня и помогали.
А потом начались строительные работы в храме: казаки мешали цемент, мы с Натальей помогали. И даже в алтаре выложили крест — вот ведь какое великое дело нам довелось сделать! Отец Владимир Панов курировал строительство этого храма. А потом Петр Фролов с казаками почему-то перестали принимать участие в его восстановлении — на их место пришли другие люди. Так общими усилиями и восстановили храм.
Тавда, храм во имя святителя Николая Мир Ликийских Чудотворца
— К тому времени, как в Фабрике храм восстановили, в Тавде стали строить молельный дом по ул. Средняя, 30. Это на месте бывшего детского садика. Курировал строительство священник Игорь Панов, сын протоиерея Владимира Панова. Мы с Натальей работали с 7 утра и до 9 вечера. Помню, надо было со стороны алтаря выбивать бревна. Наталья-то сильная была, помогала отцу Игорю. А я послабее, но тоже помогала, какую-то другую делала работу, ведь ее было очень много. И пока не преобразовали детский садик в храм, мы оттуда не уходили.
Первую службу 4 декабря 1995 года отслужил отец Игорь Панов. И вот 20 лет прошло, нынче был юбилей. Праздник большой, для всех прихожан считается малой Пасхой. А после отца Игоря Панова служил недолго отец Виктор, а уж после него настоятелем стал отец Сергий Циммер. И все встало на свои места. Как будто хозяин явился, всюду чувствовался его сметливый хозяйский взгляд…
Служение на клиросе в Туринске, храм во имя Всемилостивого Спаса
— Когда мы в селе Кошуки у отца Владимира пели на клиросе, нас выпросил у него отец Василий в город Туринск. До него в храме служил отец Петр, сын священника Владимира Зязева, а на клиросе пели монахини. А как пришел отец Василий, монахини с клироса ушли (в Туринске стал действовать ранее закрытый женский монастырь), и в храме некому стало петь.
Стали мы тогда с Натальей Степановной ездить в старинный туринский храм, воздвигнутый в честь Всемилостивого Спаса. Три года пели там на клиросе. Проезд нам бесплатный. Наберем продуктов на несколько дней, ночуем в келье, которую нам выделили… Потом в помощь отцу Василию был прислан молодой батюшка, а отца Василия направили служить в село Таборы…
Село Таборы, храм во имя Преображения Господня
— Вот и в таборинском храме нам тоже довелось с Натальей Степановной потрудиться. Слава Тебе, Господи! Дал нам возможность потрудиться, везде успеть… В Таборах старинный храм был совсем разрушен. Но было место, где можно укрыться от дождя: там и проводились службы. После того, как местные прихожанки обучились петь на клиросе, мы с Натальей Степановной стали служить Богу в поселке Азанка…
Поселок Азанка, храм во имя Владимирской иконы Пресвятой Богородицы
— Сперва в Азанке службы проходили в домике для священника. Священник нас с Натальей знал и благословил нас петь на клиросе. Часто мы ночевали у одной верующей женщины.
В строительстве храма принимали участие строители-заключенные: мы с азанковскими прихожанками по очереди готовили для них обеды, привозили из дома продукты. Вскоре храм был построен. И в том храме Господь дал нам с Натальей некоторое время послужить певчими на клиросе…
«Сердце доброе, незлобивое…»
— А потом кончились мои подвиги, так как я сломала ногу, — вздыхает Евдокия Яковлевна. — Сейчас и рада бы чем-то помочь, но ничего уже не могу. Дай, Господи, сил отцу Сергию и всем батюшкам крепкого здоровья и многие лета жизни на поприще их служения и помощи в построении в Тавде храма и духовного центра.
…Слушаю эту удивительную женщину, и вспоминаются слова преподобного Серафима Саровского: «Вера без дел мертва есть, а дела веры суть: любовь, мир, долготерпение, милость, смирение, несение креста и жизнь по духу. Только такая вера вменяется в правду. Истинная вера не может быть без дел: кто истинно верует, тот непременно имеет и дела». А также другие слова этого святого: «Стяжи дух мирен, и тогда тысячи вокруг тебя спасутся»…
— Евдокия Яковлевна, а как Вы понимаете слова Серафима Саровского о стяжании мирного душевного устроения? — спрашиваю собеседницу.
— Это когда у человека сердце доброе, незлобивое, милостивое: люди это чувствуют, тянутся к нему и сами стремятся быть лучше.
Наталья Данилова